Наличие особых потребностей у ребенка создает условия, в которых для семьи приоритетными становятся нужды и задачи детско-родительской подсистемы как важнейшего источника развития ребенка и заботы о нем. Понимание ресурсности качества привязанности для развития ребенка с одной стороны и особых условий, в которых эта привязанность формируется при наличии ненормативности его развития, с другой стороны позволяет поставить исследовательский вопрос: какие факторы и условия вносят вклад в качество привязанности матери к своему ребенку с ОВЗ?
Перед семьей, в которой появляется ребенок с ОВЗ, встают специфические задачи, связанные с особыми потребностями его развития и являющиеся условиями формирования привязанности в детско-родительской диаде.
Принятие факта своего особого родительства — одна из системообразующих задач, решение которой имеет разную длительность и сложность в разных семьях (Селигман, Дарлинг, 2009). Особое родительство осуществляется в специфических условиях: ребенок с дизонтогенезом, особенно в тяжелых формах, может чрезвычайно много требовать от семьи, иногда почти ничего не давая взамен. При этом для самого ребенка семья, как наиболее значимое пространство жизни, должна выполнять особую функцию — быть своеобразной коррекционно-развивающей средой, обеспечивающей компенсацию дефекта. Длительность особого родительства увеличивается по сравнению с его длительностью в семьях с нормативно развивающимися детьми, отодвигая на второй план другие нужды и интересы членов семьи.
Семье, в которой появляется ребенок с ОВЗ, приходится решать и другую задачу: построение новой системы отношений с социальным окружением, в которую входят врачи и медицинские работники, а также другие родители (группы поддержки). Ближайшее окружение, будучи чутким, доброжелательным, профессионально компетентным, готовым оказать физическую и психологическую поддержку, является необходимым ресурсом для семьи ребенка с ОВЗ. Снисходительность, некомпетентность, отвержение, демонстрируемые тем же окружением, не только означают для семьи отсутствие такого ресурса, но и становятся условием ее вторичной травматизации (Селигман, Дарлинг, 2009).
Привязанность к значимому взрослому имеет фундаментальное значение для психического развития ребенка. Системный подход позволил Дж. Боулби представить привязанность не только как комплекс внешне наблюдаемых поведенческих и эмоциональных реакций маленького ребенка, но как сложную систему детско-родительского взаимодействия и внутренних процессов регуляции: ориентировочно-познавательные процессы и эмоционально-личностная сфера ребенка развиваются в рамках системы привязанности как средства обеспечения связи ребенка с матерью, а не отдельно друг от друга (Бурменская, 2009; Смирнова, 1995). Для взрослого, заботящегося о ребенке, привязанность создает условия, в которых он «хочет» осуществлять эту заботу, а родительская ответственность, несмотря на сопутствующую ей нагрузку, приносит чувства удовлетворения и счастья. Одним из важнейших значений привязанности признается ее роль протектора в переживании человеком стресса и трудных жизненных ситуаций: надежная привязанность повышает устойчивость к психическим нагрузкам, а ненадежная, наоборот, понижает (Боулби, 2006; Бриш, 2014).
Качество привязанности обусловлено многими факторами. Одним из самых изученных является фактор материнского поведения по отношению к ребенку и его детерминанты: принятие ребенка и способность выражать его; чувствительность к потребностям ребенка; адекватный когнитивный образ состояний и особенностей ребенка; отзывчивость на его нужды; синхронность и реципрокность во взаимодействии; последовательность и непротиворечивость поведения матери; субъектность общения — отношение к ребенку не как к объекту ухода и воспитания, а как к субъекту, имеющему свой мир переживаний и опыта (Бриш, 2014).
Позже были выделены и другие факторы и условия становления привязанности, связанные не только с характеристиками поведения матери: индивидуальная психофизическая готовность младенца к тому или иному поведению близкого взрослого; характеристики его темперамента, проявляющиеся в легкости возникновения и силе позитивных и негативных аффективных реакций, толерантности к дискомфорту; репрезентации привязанности самой матери и ее готовность к материнству; ресурсность семейной и социальной ситуации матери; наличие травматических семейных и социальных факторов (смерть или тяжелое заболевание члена семьи, переезд и др.) (Авдеева, Хаймовская, 2010; Бриш, 2014; Бурменская, 2009; Мещерякова, Авдеева, Гоношенко, 1996). Одним из ключевых механизмов и условий формирования привязанности является качество и предсказуемость эмоциональных ответов как от матери к ребенку, так и от ребенка к матери.
Влияние родительства на саму мать относительно недавно стало привлекать внимание специалистов. Например, появляются исследования трудностей матери, которые могут возникать как в процессе взаимодействия с ребенком, так и в связи с его «отзывчивостью», его способностью откликаться на ее воздействия. Включенность женщины в постоянное взаимодействие со своим ребенком, «замкнутость» психологического пространства этих диадных отношений формируют особенную жизненную ситуацию матери, включающую специфические эмоциональные и физические нагрузки. Действие многочисленных стрессогенных факторов материнства (как объективных, так и субъективных) зачастую вызывает накопление усталости, что может привести к истощению и, как следствие, эмоциональному «выгоранию» матери, что, в свою очередь, отражается на ее взаимодействии с ребенком в виде непоследовательности, отстраненности, вспыльчивости, тревожности (Базалева, 2010).
Совсем немногочисленны исследования родительства в ситуации пролонгированного (хронического) стресса в семьях, воспитывающих детей с ОВЗ. Ситуация «особого» материнства трудна тем, что, с одной стороны, предъявляет высокие требования к качеству материнской привязанности как ресурсу развития ребенка, а с другой — одновременно является препятствием к формированию удовлетворяющей эмоциональной связи. Хронический стресс оказывает влияние на эмоционально-личностную сферу матери, в свою очередь влияя на ее способность к эмпатии и чуткости во взаимодействии с ребенком (Заборина, 2008; Лукьянченко, 2013). Феномен эмоционального «выгорания» матери ребенка с ОВЗ, включающий аффективный, когнитивный, поведенческий и соматический компоненты, подробно описан в исследованиях В. В. Ткачевой (Ткачева, 2006).
В отдельных эмпирических исследованиях прослежены связи поведения матери с типом дизонтогенеза ее ребенка. Например, показана отстраненность матерей детей с детским церебральным параличом как реакция на хронический физический и эмоциональный стресс (Хазова, 2013). Особенности детей с синдромом Дауна — более позднее по сравнению с нормой появление социальных сигналов (контакт «глаза в глаза», улыбка, вокализации), их своеобразие, увеличение времени поведенческих ответов, непоследовательность поведения, преобладание реактивных форм поведения — создают особую ситуацию их взаимодействия с близким взрослым: перечисленные черты поведения ребенка дезориентируют взрослого в понимании содержания его сигналов; не понимая ребенка, мать часто не отвечает на его инициативы, не оставляет пауз для его ответа, становится либо чрезмерно активной и директивной, либо отстраненной (Одинокова, 2016). Нарушение способности детей с расстройствами аутистического спектра к установлению эмоционального и понятного контакта дезорганизует их близких. При этом отстраненность детей сочетается с их ранимостью и эмоциональной хрупкостью, что требует постоянных усилий родителей, направленных на создание специальных условий для ребенка, и эмоционально истощает их. На основе теории привязанности доминантность и холодность матерей детей с РАС стала пониматься не как присущие им изначально качества, а как возникающие вторично в условиях отсутствия ожидаемого эмоционального отклика ребенка на их воздействия (Shopler, Tinbergen, Tinbergen, Kolvin; Печникова, 1997).
При относительной изученности и внимании исследователей к формированию привязанности ребенка к матери, встречный процесс — формирование привязанности матери к своему ребенку как основы ее вовлеченности, чуткости, готовности к эмоциональному и поведенческому отклику на его нужды — исследован мало. Традиционно в психологии через привязанность определяется отношение ребенка к родителю. Отношение родителя к ребенку описывается и изучается через категории эмоционального отношения к ребенку (принятие-отвержение, родительская любовь), когнитивных конструктов (образ ребенка, родительские установки), поведения (стиль взаимодействия с ребенком). В отличие от феномена первичной привязанности ребенка, в которой эмоциональный, когнитивный и поведенческий компоненты еще слиты, не дифференцированы друг от друга, а поведенческие проявления привязанности носят автоматический, реактивный характер, зрелое родительское отношение взрослого представляет собой ту же систему компонентов, но уже обладающую свойствами высших психических функций — опосредованностью, произвольностью, осознанностью. Такой взгляд на систему привязанности и ее развитие в процессе взросления позволяет в данном исследовании говорить о привязанности родителя к ребенку как целостном феномене и изучать его эмоциональный, когнитивный и поведенческий компоненты.
Цель представленного исследования: выявление специфических особенностей привязанности матери к своему ребенку раннего возраста с ОВЗ тяжелой степени.
В исследовании проверялись гипотезы о том, что особенности привязанности матерей к детям раннего возраста с нормативным развитием и с ОВЗ различным образом связаны: